Клойстерс – старинный замок (монастырь) располагается в глубине Форт Трайон парка, в районе Северного Манхеттена – Вашингтонские Холмы. Он привезен из Европы в тридцатые годы ХХ-го века и собран из пяти монастырей 12-го века. Как и весь Форт Трайон Парк Клойстерс – подарок жителям города Нью-Йорка от Джона Рокфеллера младшего (реально он обменял землю, на которой был воздвигнут парк, на участок в районе 60-х улиц, где построил Рокфеллеровский Университет).
   Сейчас в Клойстерсе располагается филиал музея Метрополитен.
   Каждую осень в парке вокруг Клойстерса проходит средневековый фестиваль, на который съезжаются люди в старинных костюмах. В парке на большой поляне перед Клойстерсом проводится рыцарский турнир. Музыканты повсюду играют старинную музыку.

   Форт Трайон Парк расположен на севере Манхеттена недалеко от моста Джорджа Вашингтона на живописном крутом берегу Гудзона.
   Парк был заложен в тридцатые годы прошлого столетия Джоном Рокфеллером младшим и подарен жителям Нью-Йорка.
   Это не очень большой, но очень красивый парк. Как я прочитал на одном из сайтов, по данным опроса это - самый любимый маленький городской парк Америки.
   Очень сложно рассказать об этом парке в двух словах, поэтому упомяну лишь то, что в нем находится средневековый монастырь, привезенный из Европы и собранный на деньги того же Джона Рокфеллера.

   Я надеюсь, что каждый знает, что такое Центральный Парк. Конечно, любой город - независимо от его размера (будь то мегаполис или городок чуть больше деревни) - имеет свой центральный парк. Но Центральный Парк Нью-Йорка давно уже стал именем собственным.
   Это прекрасное место, где Вы можете прикоснуться к красоте природы, чувствуя за плечами огромный, странный, сумасшедший, но удивительный город.
   Четыре снимка сделаны в одном и том же месте в разные времена года. Один  - на той же аллее в сумерки в тот момент, когда едва зажглись фонари, а дневной свет еще не погас среди ветвей старых деревьев. Еще две сделаны где-то поблизости.

   В Центральном парке находится много красивых озер. Одно из них начинается сразу за главной аллеей. Оно имеет сложную форму, берега его извилисты, и прогулка вокруг него всегда доставляет удовольствие. 
   Мне очень нравится фотографировать в этом месте, особенно так, чтобы в кадр попадало здание, расположенное на 7 Авеню и 72-й улице рядом с парком. Оно выглядит как башни старинного замка.
   Ну, и конечно, я не мог пройти мимо “настоящего” замка, расположенного на уровне 82-й улицы. В этом месте располагается Шекспировский театр, и летом на его фоне разворачиваются Шекспировские трагедии.

   Согласитесь, что водонапорные бочки – не особое украшение, к тому же когда они ещё и на каждой крыше?... Но во всем можно, а главное нужно находить гармонию. Вот и я попытался отыскать и запечатлеть “любопытные” экземпляры... Не знаю как Вам, а мне, после того как я придумал сравнивать “их” с ракетами стало легче их наблюдать.

   Не знаю, как для Вас, а для меня истинное лицо Нью-Йорка это именно… нет, не небоскребы, а… правильно – решётки пожарных балконов. Когда я прилетел в Нью-Йорк я пришел от них в ужас, а когда обнаружил, что мои окна выходят в колодец двора, мне стало жутко…. Но, ко всему привыкаешь и я научился видеть и находить в них красоту, а когда 6 лет спустя переехал на другую квартиру с высокими светлыми окнами, стал пересматривать те фотографии двора и даже немножко скучать, хотя чистое небо это, конечно, хорошо…

   Да-да, именно “мелодии скамеек”, и совсем я не сошел с ума. Не верите? Не слышите? Тогда, пожалуйста, скорее загляните в галерею и послушайте. Соло, дуэты, полифония... Разомлевшие на солнышке и замёрзшие в зимних парках, они такие разные и звучат... Неужели не слышите?

   Вы уже прослушали “мелодии скамеек”? Тогда приглашаю Вас на “Фонарную рапсодию”. Они повсюду: выглядывают из ветвей деревьев, одиноко стоят на перекрестках, замерзшие и, наоборот, разморенные на жарком Нью-Йоркском солнышке. Они по идее одинаковы, но такие разные... И почему-то вспоминается Гершвин. Хотя собственно я бы мог жить и не в Нью-Йорке... Может быть... Но фонари я бы все равно снимал. Ну, не пришло бы слово “рапсодия” в названии галереи, а так ... Заходите...

   Увы, Вы не услышите тут песни рок-группы “Машина времени”. Просто несколько фотографий моста Джорджа Вашингтона, что соединят Манхеттен и Нью-Джерси, и маяк, расположенный в Джерси Сити, и просто кораблики... И лёгкий (особенно если посчитать его длину, размеры и вес) мост Верразано...

   Собственно мне нечего добавить в комментариях к этой галерее, кроме того, что Джерси Сити – это город, расположенный напротив делового центра Манхеттена, на берегу Гудзона. Пока в галерее всего несколько фотографий новых, недавно построенных зданий, в основном, в районе, прилегающем к набережной Гудзона. Одно, еще недостроенное здание, пленяет меня тем, что реагирует как хамелеон на цвет неба. Когда мой взгляд падает на него во время заката, рука непроизвольно тянется к камере. Заходите – и вы поймёте почему.

   Собственно тут добавить нечего. Памятники. На сегодня в этом разделе фотография статуи Свободы, вернее даже и не ее. И памятника полякам, погибшим от Культа Личности Сталина. Очень выразительный, даже шокирующий монумент жертвам Катыни.

   По нему лазил Кинг-Конг. Он был и, увы, снова стал самым высоким зданием в Нью-Йорке. Он Эмпаир Стайт Билдинг. Смотрите!

   Именно тут стояли знаменитые Близнецы. Очень грустно и тяжело смотреть на это место, но когда я вижу как меняются цвета зданий финансового центра, вижу проплывающие на их фоне парусники и пролетающие дирижабли, то достаю свою камеру.

   Я думаю, для вас не секрет что Нью-Йорк (Манхеттен) построен на скале. (Ну, а иначе, откуда тут столько небоскребов.) На севере Манхеттена расположен уже знакомый Вам Форт Трайон Парк. Он стоит на одной из таких скал. Летом, особенно после дождя можно заметить ручейки – слезы, подтачивающие камень. А зимой даже самые незаметные из них превращаются в замёрзшие водопадики.

   Они такие разные. Как мотыльки и бабочки. Как женские платья и платки. Они меняются: возникают весной, распускаются, зеленеют и шелестят нам все лето, чтобы дождаться октября (в наших широтах) и вспыхнуть жёлто-оранжевым салютом, опасть и умереть; чтобы спустя несколько месяцев реинкорнироваться в этом завораживающем танце звуков и красок.

   Они как пилигримы и великаны. Они похожи на старых злых волшебников и на древних мудрецов. Причудливы. Извилисты. Замысловаты. Порою зловещи, а порою завораживают неповторимостью и бесконечным разнообразием, плавностью изломов, арабесками на фоне синих, серых, белых, закатных и рассветных полотен неба.